Райда: «Доверяю Скриптониту на 100%. Поэтому он контролировал работу над моим альбомом»

Саша, когда я готовилась к нашему интервью, поняла, что в сети информации о тебе совсем мало. Так вышло само собой или ты намеренно избегаешь медиапубличности?

Наверное, и то, и другое. Я не хочу светить своё настоящее имя, определённые моменты из прошлого. И в то же время сказать особо и нечего, чтобы раздувать какие-то инфоповоды. К тому же, не хочется преувеличивать важность событий: ранее для интервью не было веских поводов. Так что информации мало по этим двум причинам.

Выходит, у нас сейчас – твоё первое объёмное интервью, если не считать комментария к альбому для Apple Music?

Получается, да.

А с чем связано нежелание раскрывать имя? Хочешь сохранить интригу или ограждаешь себя от любопытных глаз?

Это опять же исходит из желания не предавать публичности моё прошлое. Его бы я хотел оставить под неким покровом. Что касается личной жизни – её у меня просто нет. Я только работаю.

Расскажи, когда вы познакомились со Скриптонитом?

Это произошло на хип-хоп-вечеринке примерно в 2008-м году. Первый наш совместный трек вышел, вроде, в 2010-м.

Если вы так давно знакомы, почему большую совместную работу выпустили только сейчас?

Ну, в первую очередь, у нас были дружеские, братские отношения. В приоритете всегда были человеческие, а не рабочие связи. Совместных треков долгое время не было. Иногда пересекались, но в основном двигались параллельно. Мы изначально из разных городов. У нас в Астане был свой движ, Адиль же собрал единомышленников в Павлодаре. Но в один момент получилось так, что мы с ним начали работать вместе.

Ты говорил, что Скриптонит пристально контролировал процесс работы над твоим альбомом. Воспринимаешь его как наставника?

Нет подходящего слова, которым можно было бы лаконично описать роль Адиля в работе над моим альбомом. Наверное, в случае со Скрипи наставник – это даже слабо сказано.

Адиль полностью контролировал процесс работы на всех этапах, давал советы как друг и как генеральный продюсер. Из огромной горы материала мы выбирали наиболее удачные вещи и продолжали разработку. Как итог – 2 готовых альбома и ряд будущих синглов, на создание которых ушло чуть больше полугода.

За продакшен альбома тоже отвечал Адиль?

Он делал весь постпродакшен и половину битов. Остальную инструментальную работу сделали другие наши ребята, а Скрип её дополнительно разаранжировал и спродюсировал. 
 
Если у вас расходились взгляды на ту или иную часть звучания, чьё мнение было решающим?

Генерального продюсера, Адиля. Я доверяю ему на миллиард процентов. Его вкусу, его чутью на тенденции, видению. Плюс я очень легко генерирую тексты, и в случае чего мне не составляет труда внести корректировки, вплоть до переписывания ста процентов текста.

У вас в Москве сформировалось целое казахстанское музыкальное комьюнити…

Да, я переехал из Астаны в Москву и будто попал в маленький Казахстан. Многие из участников нашего комьюнити знакомы уже больше 10 лет. Так что здесь всё основывается в первую очередь на дружеских взаимоотношениях. Конечно, мы принимаем в команду людей независимо от того, откуда они родом, какого возраста и пола. Просто так получилось, что костяк нашей команды – давние друзья родом из Казахстана, и это реально талантливые ребята. Есть три продюсера, которых я считаю лучшими на постсоветском пространстве – Скрипи, Найман и BPM. И все они из Казахстана.

Ты говорил, что хотел сделать реггетон- и дэнсхолл-звучание своей фишкой, которая будет помогать тебе выделяться. Сейчас этот стиль на пике популярности. Не возникло страха потеряться среди похожего звучания?

Если говорить про регги и дэнсхолл – да, этого действительно много. Я говорил о том, что в русскоязычном пространстве нет крутого реггетона.

Лично я не слышал от топовых русскоязычных исполнителей достойного реггетона. Не кальян-рэп с налётом карибского стиля или парой латинских слов. А именно дух пуэрториканского реггетона как он есть.

Это тот стиль, который начали развивать Daddy Yankee и Don Omar, а в дальнейшем засияли Nicky Jam, Farrukko, Ozuna, J Balvin. У нас же в это основном калька. Но вот, например, Hajime Records круто обыграли ямайскую эстетику. А после них появилось огромное количество артистов, которые ориентировались не на корни ямайского саунда, а на Hajime Records и текущие тренды. Я делаю совершенно другое, отличное от них. У меня иной взгляд на музыку, другие фавориты. Я их уважаю, но сравнивать меня с ними даже нет смысла. Моя музыка – это карибский бассейн в совокупности, Ямайка и латинская культура.

Латиноамериканская музыка всегда звучит очень просто. Но далеко не всегда она действительно проста в процессе создания. Как было у вас с Адилем?

Кстати, очень хороший вопрос. Мы стремимся к тому, чтобы это звучало так, как будто сделано легко. А процесс создания может занимать совершенно разное время – от суток до недели.

Ну, некоторые и по полгода могут работать над треком.

В случае с нашей командой такого не бывает.

Внутри лейбла Musica36 между собой очень высокая спортивная конкуренция. Поэтому все стараются сделать быстро и качественно.

У нас постоянно присутствует здоровая конкуренция внутри коллектива. Это то, что заставляет расти и постоянно искать новые ходы для того, чтобы стать лучше самому.

У вас есть какие-то строгие временные рамки в отношении релизов?

Естественно, никто не будет требовать или вешать какие-то ярлыки, но такого, чтобы кто-то из артистов полгода ничего не выпускал, никогда не было. К тому же, помимо этой нашей спортивной конкуренции есть и дружеское общение, когда тебе всегда помогут, подскажут, подкинут идейку. Музыка формируется во множество этапов, и на каком-то из них тебе могут помочь единомышленники.

Ты говорил, что центральные темы твоего альбома – это вечеринки и женщины. Насколько это отражает твою повседневную реальность?

Это во многом ностальгический альбом, в котором я собрал тёплые воспоминания и отлил из них треки. С моей нынешней жизнью это имеет мало общего. Вечеринок в моей жизни сейчас крайне мало. Это всё воспоминания о прошлом, о беззаботной юности. А сейчас – только работа. Вечеринки и женщины ждут.

Чем сейчас наполнена твоя жизнь, помимо работы?

Да ничем. Только работа сейчас.

Это трудно?

Это необходимо на данном этапе. Каждый день я иду на работу (мы все живём в ближайшей пешей доступности от студии) и провожу там всё время. Не знаю, насколько понравится эта фраза нашему руководству, но мы все берём пример с нашего босса, который приходит на студию первым и уходит последним. И хочется соответствовать такому человеку.

Ты говорил, что каждая песня в альбоме – это восхищение женщинами. Но тексты твоих треков – в основном о желании, мимолётной страсти. Или я ошибаюсь?

Ну, если говорить о комплексе чувств, то страсть и желание составляют ощутимую и самую явную, жаркую часть любви к женщине. В ярких отношениях мужчины и женщины зачастую превалирует именно страсть. И эту тему нельзя обойти. Конечно, где-то в текстах проскальзывают стебовые штучки, где-то есть и пошлость. Но неуважения однозначно нет.